Как всегда начну с себя

                                                            ВСЁ БУДЁТ "ГУТ"

- Что он тебе сказал?!? Что он тебе сказал, я тебя спрашиваю???
- Он скаал бамафки.
- Какие бумажки?!? Какие в пизду бумажки, сволочь?!? Ты хоть понимаешь, что ты натворил?!? Я тебя, выблядок, прибью сейчас!!! Ты мне всю жизнь испортил, тварь!!!

Жизнь у Олега не сложилась… Отца убили в пьяной драке на теткиной свадьбе, когда Олегу было четыре года. Воспитанный матерью, он до своих десяти лет свято верил в то, что его отец – разведчик, который находится на задании. Он почти каждый день представлял себе встречу с отцом, как он увидит идущего по улице высокого военного и бросится ему на встречу, а отец подхватит его, обнимет и скажет: «Здравствуй, сын, как же ты вырос!»…

В семнадцать его забрали в армию, где он прослужил всего три месяца – заболела и слегла мать, а поскольку он был единственным сыном и кормильцем, его комиссовали. Он не успел приехать домой до ее смерти – ее хоронили без него. Местные деревенские алкаши за две бутылки самогона, которые им пообещал троюродный брат матери, вырыли яму глубиною в метр, положили туда гроб и просто забросали его землей. На похоронах никого, кроме них не было…

Олег пожил в деревне еще пол года, а потом, продав дом, переехал жить в районный центр Саватеевку, где закончил профтехучилище и получил специальность штукатура. В свой первый день работы на стройке он встретил Оксану. Ей было уже 36 лет, но ее юморной характер и большая, как арбуз грудь, завлекли Олега… Они поженились и вскоре в их комнатушке в общежитии было уже трое…

Вадик родился болезненным ребенком, врачи с самого момента рождения поставили диагноз – болезнь Дауна. Мальчик рос слабеньким, его круглое лицо, короткий нос с широкой переносицей, косой разрез глаз, всегда полуоткрытый рот, большой язык и редкие зубы всегда были поводом для насмешек… Над ним издевались и его сверстники и люди, с которыми работали Олег с Оксаной.

Когда Вадику исполнилось три, Оксана сорвалась с лесов на восьмом этаже, где укладывала облицовочную плитку, и разбилась… Жизнь Олега со дня смерти Оксаны утратила смысл, он бросил работу и начал пить… Тех денег, которые государство выделяло на воспитание Вадика катастрофически не хватало на водку, которую Олег со своими друзьями поглощал в чрезмерных количествах.

Однажды, придя домой в пьяном угаре, он не нашел денег, которые еще вчера положил в верхний ящик кухонного стола. Очень хотелось выпить, но денег не было… На кухню зашел Вадик и хотел обнять отца, но тот с размаху ударил его по лицу. Ребенок расплакался, крупные, недетские слезы текли по его лицу, оставляя грязные следы …
- Отдаал бамафки!!! Отдаал бамафки!
Вадик взахлеб рыдал и пытался рассказать отцу, что он не виноват, что пришел дядя и попросил сказать, куда папа кладет бумажки, а Вадик им показал…

Олег все понял: «Это все из-за него! Из-за этого выблядка!!! Из-за него я страдаю последние четыре года! И Оксанка, наверное, из-за него бросилась с лесов…» Мысль… одна лишь мысль пульсировала у Олега в голове, когда он с размаху наносил один за другим молотком удары по детской голове: «Сейчас к Витьке пойду, у него долен пузырь был остаться, у него всегда есть… сейчас… и все будет…гут… »

Через три дня соседи почувствовали, запах, который исходил из комнаты, где жил Олег и вызвали милицию. Когда открыли дверь, даже опера с пятнадцатилетним стажем вырвало прямо на дверной косяк – посреди комнаты в огромной луже засохшей крови лежал скрюченный Олег с ножом в животе, в одной руке он держал пустую бутылку из-под водки, а в другой держал за руку Вадика, голова которого представляла сплошное кровавое месиво… На маленьком тельце Вадика, прямо на его груди было вырезано ножом «все будет гут»…

Куда уж мне до великого...